Детские страхи накануне взрослости

Как и было обещано: про конец света.

Детские страхи накануне взрослости
Было время, когда времени не было. А значит, и конца времен не предполагалось. Наши предки жили в мире,
где – по их неоднократно проверенным жизнью представлениям – не происходило ничего нового, все возвращалось
на круги своя, что было, то и будет, что делалось, то и будет делаться, а потому нет и не будет ничего нового под солнцем.
Посев – урожай – новый посев и новый урожай. Старые умирают, молодые нарождаются – и все по кругу, все по кругу…

Собственно, тех же взглядов придерживались и майя с ацтеками. И они сильно удивились бы, узнав, что дата завершения
одного из круговых циклов породила у белых людей за океаном столько разговоров о полном конце всего и вся.

Пожал бы плечами царь Соломон: «Род проходит, и род приходит, а земля пребывает во веки».
И ни одному философу на рыночной площади Афин не удалось бы привлечь внимание толпы пророчеством о конце света –
нет конца у круговорота. Античное «детство человечества» (Маркс) так же мало задумывались о конце света,
как маленький ребенок – о конце собственной жизни.

Дети поначалу ничего не знают о смерти. Им полагается догадываться о неизбежности финала только годам к пяти.
Это пугающее открытие: «Я – умру? Мама – умрет???» Раз ответив «да», ребенок понимает самое главное,
что нужно знать о жизни.

Ужасное это открытие, совершаемое каждым человеком в отдельности, в коллективном сознании христианского мира
приняло форму страха перед концом света. А тот, в свою очередь, кристаллизовался в идею Страшного Суда,
который, похоже, заслонял собой прочие житейские страхи. В том неуютном и неустойчивом мире каждому было чего бояться.
Боялись голода, волков, норманнов и гуннов, злого соседа, чумы и простуды, воров и убийц, судьи и князя,
черной кошки, темноты, мертвецов, грозы, привидений, гнева господня и ядовитой змеи, пауков и крыс,
наговора и дурного глаза. Первый пункт в этом списке – самый обыденный и самый страшный.
«Средневековый Запад, – это прежде всего универсум голода, – утверждает историк Ле Гофф, –
его терзал страх голода и слишком часто сам голод». Но все это должно было отступить
на второй план перед одним Большим Страхом: впереди – конец всему миру, сытому ли, голодному ли…( Read more... )